Жюль ПАСКИН (известный также как Юлиус Мордехай Пинкас)

Будучи подростком, Паскин решил покинуть роди- тельский дом, чтобы изучать живопись и повидать мир. Его отец, могущественный представитель Императора Австрии и богатый торговец зерном, был очень недово- лен намерениями своего сына. Управляющая одного дома терпимости в Бухаресте пробудила интерес Паскина к живописи. Она поддержи- вала его в желании рисовать, рассказывала ему о Тулуз-Лотреке, о Дега и уговаривала его поехать в Париж. Но вместо этого юный Пинкас в 1903 году отправился в Вену. Посещал занятия академии живопи- си и познакомился с Георгом Гроссом.

В 1904 году в Мюнхене общался с Паулем Клее, Василием Кандинским и Альфредом Кубиным. В течение пяти лет работал карикатуристом в немецком юмористическом и сатирическом журнале Simplicissimus, под влиянием отца окончательно взял имя Паскин. Побывав в Берлине, Паскин 24 декабря 1905 года приехал в Париж. Был принят завсегдатаями кафе Le Dôme: Рудольфом Леви, Вальтером Бонди и мар- шаном Анри Бингом, познакомившим его с Герминой Давид, которая училась у Жан-Поля Лорена в академии Жюлиана и писала миниатюры на слоновой кости. В 1908 году Паскин записался в академию Матисса. Посещал Лувр и уделял особое внимание живописи XVIII века: Ватто, Фрагонару, Грёзу и Буше.

В 1910 году Жюль познакомился с Люси Видиль, натурщицей академии Матисса. Попросил её позировать в его мастерской и быстро влюбился. Основной доход Паскин получал от сотрудничества с журналом Simplicissimus. Всем было известно о его щедрости, праздни- ки Паскина пользовались известностью: на них можно было встретить Андре Варно, Андре Сальмона, Андре Дерена, Кислинга. Вместе они устраивали «бомбы», как они назы- вали свои весёлые праздники. В 1913 году Паскин послал свои рисунки на Armory Show в Нью-Йорк и получил известность среди тор- говцев. Это был его первый контакт с Америкой. В самом начале войны, в 1914 году, он отка- зался от контракта с немецким издательством, оставил свою мастерскую, уехал в США и устроился в еврейском квартале Бруклина. Встретил бывших завсегдатаев кафе Le Dôme Макса Вебера и Мориса Стерна, которые ввели его в круг нью-йоркского авангарда. Он привёз с собой рисунки обнажённой натуры, которые шокировали пуританскую Америку того времени. Познакомился с одним из своих будущих коллек- ционеров Джоном Кинном и критиком Генри Мак Брайдом. Гермина присоединилась к нему через год. Каждую зиму пара ездила в Чарльстон в Луизиане и на Кубу, откуда Паскин привёз серию акварелей. Паскин поддерживал связь с Люси через постоянную переписку. Получив американское гражданство и женив- шись на Гермине, Паскин вернулся в Париж в 1920 году. Он нашел Люси, которая к тому времени вышла замуж за норвежского художника Пера Крога и роди- ла сына Ги. Паскин обосновался в доме 3 по рю Жозеф Бара, где уже жили Кислинг и Зборовский. Его легко узнавали по его легендарному котелку. По дороге между Монпарнасом и Монмартром он частенько заха- живал в притон La Belle Poule на рю Блондель. Организовывал вечеринки и принимал активное участие в ночной жизни Парижа вместе с Франсисом Карко, Пьером Мак Орланом, Андре Сальмоном, Полем Мораном, Фудзитой и знаменитой Кики. Ман Рей пред- ставил Паскину Макса Эрнста, с которым он вел беседы ночи напролёт. В тот же период он встретился в кафе Le Select с Сутиным. Юки Дено рассказывал в своих «Откровениях»: «Каждый из нас выпивал добрый деся- ток стаканов виски. Несмотря на это, два художника так и не стали друзьями (…). Сутин сказал Паскину в момент расставания: „Не думайте, что я не ценю Вашу живопись. Ваши маленькие женщины меня очень воз- буждают“. „… Я запрещаю Вам возбуждаться перед моими женщинами, мосье“, — ответил взбешенный Паскин. Затем он добавил: „Я сын божий. Несчастье тем, кто меня не любит“. Славянин Сутин был суеверен. Он кинулся к Паскину, пожимая его руку: „Но я Вас очень люблю, Паскин, будьте уверены, я Вас очень люблю“. И исчез в ночи». В 1921–1922 годах Паскин покинул Гермину и посе- лился на бульваре Клиши в доме 36. Они сохранили дру- жеские отношения. Паскин был чувствительным и чувственным мужчи- ной, как и его живопись. Всю свою жизнь он писал жен- щин: Кики, Аишу, Жаклин Годар, Знию Пишар, сестёр Перлмуттер, Жюли Люс. Часто организовывал пикники, на которых собирались Гермина Давид, Люси и Пер Крог, маленький Ги и компания натурщиц, которых Паскин называл «модницами».

В 1920–30-х годах Паскин путеше- ствовал по Северной Африке, Европе и США. В 1924 году посетил Тунис в компании художника Абдула Вахаба. В 1926 году подумывал обосноваться в Палестине, но в Каире повернул обратно и вернулся через Тунис в Париж. Во время своих путешествий он сделал немало рисунков. В 1924 году братья Лоэб торжественно откры- ли свою галерею выставкой Паскина. Пьер Мак Орлан составил предисловие к каталогу этой выставки. Во время банкета в честь Андре Варно между Паскиным и Галтье-Буасьером, директором газеты Crapouillot, возникло разногласие. После этой бурной ссоры Галтье-Буасьер написал в своей газете: «Пусть г-н Паскин закроет рот и вернётся в свои пенаты в Болгарию. Мы лишимся его милых рисунков, но быстро найдём, чем утешиться».

В 1927 году Паскин вернулся в Нью-Йорк, чтобы урегулировать свои дела, Люси поехала с ним. С 1927 по 1930 год Паскин был в депрессии. Он всё больше пил. В 1927 году Флехтхейм организовал выставку в Дюссельдорфе и заказал Паскину свой портрет. Паскин подписал контракт с галереей Bernheim-Jeune, согласно которому должен был писать «перламутро- вую» обнажённую натуру. Паскин всю жизнь любил Люси. История их любви трагически оборвалась 2 июня 1930 года. Паскин покончил жизнь само- убийством в своей мастерской: пере- резал себе вены, написал на двери кровью «Прощай, Люси» и повесился. Оставил завещание, передав всё свое имущество Люси и Гермине. 7 июня 1930 года галереи искусств Парижа закрылись в знак траура, более тысячи человек сопровождали похоронный кортеж до маленького кладбища на Монпарнасе. Раввин про- читал молитвы и повторил несколько раз: «Мир глазам его». После смерти Паскина Гермина и Люси поддерживали друг друга и тесно общались.